Для сохранения части сообщения в цитатник выделите нужный текст в поле ниже, категорию цитаты и нажмите кнопку "на память". В случае, если требуется сохранить всё сообщение, достаточно только выбрать категорию и нажать упомянутую кнопку. Для отмены нажмите кнопку "закрыть окно".
На сайте с 06.10.10 Сообщения: 4472 В дневниках: 8 Откуда: Новосибирск
Добавлено: Сб Авг 11, 2018 1:25
Я дочитала.
Читала кусками и урывками на даче, в аэропорту, в поездке между многочасовыми осмотрами достопримечательностей (и сейчас ещё пишу не дома).
Книга понравилась, но возникло впечатление, что читать ее мне надо было раньше, может, не совсем в юности, но лет в 25. Временами все же напоминало жвачку, простите; хотелось более лаконичного повествования.
Прочитала обсуждение - какие все-таки мы все разные!
Мне очень понравился главный герой. Нигде не раздражал, вызывал сочувствие и симпатию, во многом очень хорошо его понимала. Да, он человек сомневающийся, ошибающийся, с разными мыслями и чувствами, порой неблаговидными; но в своих поступках честный и порядочный, даже благородный, а в поступках, на мой взгляд, и виден человек по-настоящему. Взять, например, то, как он ухаживал за умирающим Кроншоу...
Вообще, для меня здесь две линии - линия поисков себя, своего призвания, и любовная линия.
Первая очень понравилась. Сама я в юности после двух-трёх неудачных попыток эти поиски бросила, теперь жалею. Поэтому очень сопереживала герою и была безумно рада в конце, что он нашёл работу по душе, и ещё в приморском городке - он же всегда любил море...
Вторая... Сначала я не понимала историю с Милдред, так как мне казалось, что невозможно испытывать такую физическую страсть, если человек внешне кажется некрасивым. Потом поразмыслила - да нет, возможно; нужно лишь, чтобы было во внешности несколько черт, которые цепляют, завораживают до глубины души, а в остальном человек может казаться даже уродливым; вообще, по-моему, чем менее страсть объяснима, тем труднее ее перебороть.
И ситуация с Гриффитсом (когда Филип дал им денег на поездку) мне интуитивно понятна. Какая бы ни была Милдред (а лично мне она показалась бездушной и ограниченной мерзавкой), но он любил ее. И когда она сидела перед ним и плакала, ему было не до чувства собственного достоинства - он готов был ей все отдать, чтобы она была счастлива, хотя сердце его разрывалось... Потом, конечно, он пришёл в себя и пожалел об этом, но в тот момент он не мог поступить иначе.
И я совсем не уверена, что, если бы он с ней переспал, эта страсть бы прошла. Зависимость, как правило, рождает ненасытность, зависимый человек всегда чувствует себя неудовлетворенным, ему что ни дай - все мало. Вообще, по-моему, Филипу крупно повезло, что его страсть была безответной, иначе эти два чуждых друг другу человека так и мучали бы друг друга, не в силах отпустить... Но это, конечно мои домыслы.
В завершение - о языке (или переводе). Почему-то, когда речь шла о культуре и искусстве (например, описание картин Эль Греко) - все прекрасно. Но когда о простых бытовых вещах... Меня, например, покоробило, что, когда Милдред поселилась у Филипа с дочкой, о девочке все время говорится словом "ребёнок". "Ребёнок ел", "ребёнок спал", даже девочкой ее автор называет редко, но ведь должно же у неё было быть имя! Так писатель и дал ей умереть безымянной... Это мне не понравилось.
Несмотря на некоторые моменты, рада, что познакомилась с этой книгой, спасибо, Кхалисси!
Моя оценка - 9.
На сайте с 11.11.13 Сообщения: 6102 В дневниках: 423
Добавлено: Сб Авг 11, 2018 10:21
обычная мама
Про обращение "ребенок" согласна на 100%, меня тоже коробило при чтении. Может, Моэм таким образом показывал отношение к девочке со стороны Милдред? Для неё она точно была "ребенок" - как бремя, нежеланная обуза. Автор ведь очень щепетилен в подборе слов, так что не думаю, что такое обращение случайно, тем более, что у Моэма и у самого была любимая дочь...
На сайте с 21.08.14 Сообщения: 2796 В дневниках: 11 Откуда: Новосибирск
Добавлено: Вс Авг 12, 2018 0:00
Прочитала роман. Почти всю книгу читала, находясь на гештальт-интенсиве, так что с бременем страстей человеческих побывала в близком контакте, может, поэтому книга, что называется, «зашла».
Я рада, что роман окончился так, как окончился, на мой взгляд, все логично завершилось. Рада, что Филип стал врачом — он, много натерпевшись из-за своего физического недостатка, остро мог сочувствовать людям, при этом зная свое дело. И женщина ему подходит приземленная, как раз как Салли, потому что в его детстве и юности понятия любви совсем не было, так что забота и искреннее человеческое участие, на которое способна Салли, — утешение для его страждущей души. С Милдред историю можно было бы подсократить на пару эпизодов, равно как и историю лишений Филипа.
Философия особо не напрягала, но роман затянут немного, так что от меня оценка 9.
На сайте с 10.12.05 Сообщения: 21473 В дневниках: 5208 Откуда: Новосибирск
Добавлено: Пн Авг 13, 2018 19:33
Я прочитала роман. Немного затянут.
В целом, книга понравилась. В некоторых местах хотелось Филипу по голове настучать.
Не очень нравилось его нетерпение к природным некрасивостям человека, хотя сам калека Ладно, нетерпимость к грязи.
Страсть к Милдред сродни алкоголизму. Уничтожает личность, превращает Филипа в коврик. А Милдред даёт ему постоянно шанс, вроде как и сама хочет испытывать хотя бы симпатию к Филипу, но вот это его самоуничижение ещё больше отталкивает от себя.
И в конце такие ужасные мысли Пришёл в дом к другу, совратил, можно сказать, его дочь и думает, как бы смыться. Сам доктор и сваливает на женщину, что она не подумала о беременности. Человеку уже тридцатник. Кошмар. И это его "фи" на "простоту" невесты...
Так получилось, что в этом полугодии я прочитала уже две книги о художниках и ещё одна в процессе. ("Девушка с жемчужной сережкой", Моэм и Драйзер "Гений").
Если сравнивать язык (переводчик, конечно, тоже вносит свою лепту), то "Девушка" попроще, а "Гений" понравился больше всего: какие там замечательные описания (именно мир глазами художника показан).
Если сравнить главных героев, то Филип явно проигрывает: в нем слишком много страсти, гораздо меньше черт "джентльмена", чем у Гения, например; он как будто только-только начинает взрослеть. Хорошо, что Филип оставил живопись. Художником он был бы посредственным, по-моему, судя по описаниям.
Думаю, если бы не начала "Гения" до Моэма, то к последнему было бы немного другое, более положительное, отношение, т.к. "Узорный покров" его мне очень понравился.
А теперь плавненько из классики перепрыгиваем в контркультуру!
Добавлено спустя 32 минуты 6 секунд:
ФМ № 67 "Контркультура"
Ирвин Уэлш "Сексуальная жизнь сиамских близнецов" (2014)
Цитата:
Однажды ночью Люси Бреннан, тренер по фитнесу, совершила благородный поступок: рискуя жизнью, остановила опасного психа, который, размахивая пистолетом, преследовал двух беззащитных бродяг. Но ни одно доброе дело не остается безнаказанным, и вот уже СМИ, вознесшие Люси на пьедестал, готовы поменять недавних героев и злодеев ролями. А единственный свидетель происшедшего, страдая от ожирения и клинической депрессии, решает записаться к Люси в фитнес-клуб, чтобы быть поближе к своей героине...
Ирвин Уэлш (Irvine Welsh) — шотландский писатель, автор нашумевших книг «На игле» и «Эйсид Хаус», по которым были поставлены одноименные фильмы. В обеих экранизациях и сам Уэлш сыграл эпизодические роли.
Родился 27 сентября 1958 в Лейте, пригороде Эдинбурга. В возрасте четырёх лет переехал с родителями в Эдинбург, где после школы окончил курсы по специальности «Электрик». Работал ассистентом техника на телевидении, но после удара электрическим током был вынужден сменить работу. В 1978 отправился в Лондон, где играл на гитаре и пел в панк-группах The Pubic Lice и Stairway 13. После серии арестов за незначительные нарушения общественного порядка и условного заключения за акт вандализма Уэлш решил сменить образ жизни. Он устроился на работу в администрацию района Хакни и изучал программирование. В середине 80-х во время строительного бума в Северном Лондоне Уэлш был агентом по продаже недвижимости. Вскоре он вновь вернулся в Эдинбург, где получил диплом по информатике в Университете им. Джорджа Хериота и Джеймса Уатта.
В начале 90-х Уэлш начал писать. Его первый роман «На игле» (1993) — проникнутое чёрным юмором повествование о буднях молодых наркоманов Эдинбурга конца 80-х. Это в значительной степени автобиографическая книга. Юность Уэлш провёл среди наркоманов и стал единственным среди своей компании, кто выжил во время эпидемии СПИДа. После этого Уэлш написал ещё ряд книг и на данный момент остаётся одним из наиболее популярных писателей в жанре контркультуры.
Культовый статус творчества Уэлша в России и на Западе во многом обусловлен описаниями употребления наркотиков, но в фокусе его произведений, как художественных, так и документальных, находится описание жизни Шотландии в период с 60-х до нашего времени. В эту сферу входит рассмотрение проблем данного поколения: жилищные реформы, безработица, низкооплачиваемая работа, наркомания. Среди других затронутых тем: сленг, диалект, местные традиции, рэйв, футбольное хулиганство, секс, подавленная гомосексуальность, классовые различия, эмиграция.
Второй роман Ирвина Уэлша «Кошмары аиста Марабу» (1995) закрепил за ним известность талантливого писателя. В 1996 в свет вышел сборник коротких историй «Эйсид Хаус». В 1996 опубликован сборник «Экстази», в который вошли три новеллы о химических наркотиках. С тех пор Уэлша называют «певцом химического поколения». В 2002 Уэлш издал своеобразное продолжение «На игле» — роман «Порно».
Время от времени Уэлш пишет статьи для The Daily Telegraph и The Guardian. В 2008 вышел фильм «Торговля мясом», для которого он написал сценарий в соавторстве с Дином Каваной.
Сейчас живёт в Дублине с женой Элизабет, но часто приезжает в Эдинбург.
На сайте с 15.05.13 Сообщения: 951 Откуда: Дзержинский район, ост. Дом Одежды
Добавлено: Пт Авг 17, 2018 13:24
Я запоздала с Моэмом, но хочется высказаться)
Debi писал(а):
Роман пробудил во мне приступ гуманизма и острой жалости к людям.
Столько впустую прожитых жизней, столько сил истраченных зря. Как часто мы гоняемся за тем, что нам совсем и не нужно, упорствуем и чем безнадежней борьба тем она сильнее, выстаиваем теории у себя в головах, под которые пытаемся подогнать жизнь, причем стоит жизни разбить одну, как мы придумываем новую, пытаясь найти хоть какой-то смысл в узоре ковра.
Как я с вами согласна! У меня такое же ощущение, причем схожее после всех произведений Моэма. Мне кажется, что у него есть основная идея творчества, которую он доносит до читателей. Сложно, и не у всех получается, понять себя и принять. Но наверное, это главное в жизни, и счастливы те, кому это удается.
У Моэма нет плохих героев и хороших, в каждом многое намешано. Но у меня всегда такое ощущение, что Моэм любуется своими героями, разглядывает их и показывает нам.
Я люблю рассказы Моэма. Хочу поделиться рассказом про счастливого человека. Он совсем короткий, но очень мне нравится)
Скрытый текст:
Сальваторе.
Интересно, удастся ли мне это сделать.
Когда я впервые увидел Сальваторе, это был пятнадцатилетний мальчик,
очень некрасивый, но с приятным лицом, смеющимся ртом и беззаботным
взглядом. По утрам он лежал на берегу почти нагишом, и его загорелое тело
было худым как щепка. Он был необычайно грациозен. То и дело он принимался
нырять и плавать, рассекая воду угловатыми легкими взмахами, как все
мальчишки-рыбаки. Он взбирался на острые скалы, цепляясь за них шершавыми
пятками (ботинки он носил только по воскресеньям), и с радостным воплем
бросался оттуда в воду. Отец его был рыбаком и имел небольшой виноградник, а
Сальваторе приходилось возиться с двумя младшими братьями. Когда мальчики
заплывали слишком далеко, он звал их обратно; когда наступало время скудного
обеда, заставлял их одеваться, и они поднимались по горячему склону холма,
покрытому виноградниками.
Но на юге мальчики растут быстро, и вскоре он уже был безумно влюблен в
хорошенькую девушку, которая жила на Гранде Марина. Глаза ее были подобны
лесным озерам, и держалась она, как дочь Цезаря. Они обручились, но не могли
пожениться, пока Сальваторе не отбудет срок военной службы, и когда он --
первый раз в жизни -- уезжал со своего острова, чтобы стать матросом во
флоте короля Виктора-Эммануила, он плакал, как ребенок. Трудно было
Сальваторе, привыкшему к вольной жизни птицы, подчиняться теперь любому
приказу; еще труднее -- жить на военном корабле с чужими людьми, а не в
своем маленьком белом домике среди виноградника; сходя на берег, бродить по
шумным городам, где у него не было друзей и где на улицах была такая давка,
что он даже боялся их переходить, -- ведь он так привык к тихим тропинкам,
горам и морю. Он, вероятно, и не представлял себе, что не может обойтись без
Искьи -- острова, на который он смотрел каждый вечер, чтобы определить,
какая будет на следующий день погода (на закате этот остров был совершенно
сказочным),-- и жемчужного на заре Везувия; теперь, когда он их больше не
видел, он смутно осознал, что они так же неотделимы от него, как любая часть
его тела. Он мучительно тосковал по дому. Но труднее всего он переносил
разлуку с девушкой, которую любил всем своим страстным молодым сердцем. Он
писал ей детским почерком длинные, полные орфографических ошибок письма, в
которых рассказывал, что все время о ней думает и мечтает о возвращении
домой. Его посылали в разные места -- в Специю, Бари, Венецию-- и наконец
отправили в Китай. Там он заболел загадочной болезнью, из-за которой его
много месяцев продержали в госпитале. Он переносил это с немым терпением
собаки, не понимающей, что происходит. Когда же он узнал, что болен
ревматизмом и потому непригоден для дальнейшей службы, сердце его
возликовало, так как теперь он мог вернуться домой; его совершенно не
беспокоило, вернее, он даже почти и не слушал, когда врачи говорили, что он
никогда не сможет полностью излечиться от этой болезни. Какое это имело
значение -- ведь он возвращался на свой маленький остров, который так любил,
и к девушке, ждавшей его!
Когда Сальваторе сел в лодку, встречавшую пароход из Неаполя, и,
подъезжая к берегу, увидел на пристани отца, мать и обоих братьев, уже
больших мальчиков, он помахал им рукой. В толпе на берегу он искал глазами
свою невесту. Но ее не было. Он взбежал по ступенькам, начались бесконечные
поцелуи, и все они, эмоциональные создания, немного поплакали, радуясь
встрече. Он спросил, где девушка. Мать ответила, что не знает: они не видели
ее уже две или три недели. Вечером, когда луна светила над безмятежным
морем, а вдали мерцали огни Неаполя, он спустился к Гранде Марина, к ее
дому. Она сидела на крыльце вместе с матерью. Он немножко робел, так как
давно ее не видел. Спросил, может быть, она не получила письма, в котором он
сообщал о своем возвращении. Нет, письмо они получили, и один парень с их же
острова рассказал им о его болезни. Именно поэтому он и вернулся; разве ему
не повезло? Да, но они слышали, что ему никогда полностью не выздороветь.
Доктора болтали всякую чушь, но он-то хорошо знает, что теперь, дома, он
поправится. Они помолчали немного, затем мать слегка подтолкнула дочь
локтем. Девушка не стала церемониться. С грубой прямотой итальянки она сразу
сказала, что не пойдет за человека, недостаточно сильного, чтобы выполнять
мужскую работу. Они уже все обсудили в семье, ее отец никогда не согласится
на этот брак.
Когда Сальваторе вернулся домой, оказалось, что там уже и раньше все
знали. Отец девушки заходил предупредить о принятом решении, но у родителей
Сальваторе не хватило духу рассказать ему это. Он плакал на груди у матери.
Он был неимоверно несчастен, но девушку не винил. Жизнь рыбака тяжела и
требует силы и выносливости. Он прекрасно понимал, что девушке нельзя выйти
замуж за человека, который, может быть, не сумеет ее прокормить. Он грустно
улыбался, глаза у него были как у побитой собаки, но он не жаловался и не
говорил ничего плохого про ту, которую так сильно любил. Через несколько
месяцев, когда он уже обжился, втянулся в работу на отцовском винограднике и
ходил на рыбную ловлю, мать сказала, что одна молодая женщина из их деревни
не прочь выйти за него. Ее зовут Ассунта.
-- Она страшна, как черт, -- заметил он.
Ассунта была старше его, ей уже было лет двадцать пять, не меньше;
жениха ее убили в Африке, где он отбывал военную службу. Она скопила немного
денег и, если бы Сальваторе женился на ней, купила бы ему лодку; к тому же
они могли бы арендовать виноградник, который, по счастливой случайности,
пустовал в это время. Мать рассказала, что Ассунта видела его на престольном
празднике и влюбилась в него. На губах Сальваторе появилась его обычная
нежная улыбка, и он обещал подумать. В следующее воскресенье, облачившись в
грубый черный костюм -- в нем он выглядел намного хуже, чем в рваной рубахе
и штанах, которые обычно носил, -- он отправился в приходскую церковь к
обедне и пристроился так, чтобы хорошенько разглядеть молодую женщину.
Вернувшись, он сказал матери, что согласен.
Итак, они поженились и поселились в крошечном белом домике,
приютившемся среди виноградника. Теперь Сальваторе был огромным, нескладным
верзилой, он был высок и широкоплеч, но сохранил свою мальчишескую наивную
улыбку и доверчивые ласковые глаза. Держался он с поразительным
благородством. У Ассунты были резкие черты и угрюмое выражение лица, и она
выглядела старше своих лет. Но сердце у нее было доброе, и она была неглупа.
Меня забавляла чуть заметная преданная улыбка, которой она дарила своего
мужа, когда он вдруг начинал командовать и распоряжаться в доме; ее всегда
умиляла его кротость и нежность. Но она терпеть не могла девушку, которая
его отвергла, и, несмотря на добродушные увещевания Сальваторе, поносила ее
последними словами.
У них пошли дети. Жизнь была трудная. В течение всего сезона Сальваторе
вместе с одним из своих братьев каждый вечер отправлялся к месту лова. Чтобы
добраться туда, они шли на веслах не меньше шести или семи миль, и
Сальваторе проводил там все ночи за ловлей каракатицы, выгодной для продажи.
Потом начинался долгий обратный путь: надо было успеть продать улов, чтобы
первым пароходом его увезли в Неаполь. Иногда Сальваторе трудился на
винограднике -- с раннего утра до тех пор, пока жара не загоняла его на
отдых, а затем, когда становилось немного прохладнее, -- дотемна. Случалось
и так, что ревматизм не давал ему работать, и тогда он валялся на берегу,
покуривая сигареты, и всегда у него находилось для всех доброе словечко,
несмотря на терзавшую его боль. Иностранцы, приходившие купаться, говорили
при виде его, что итальянские рыбаки -- ужасные лодыри.
Иногда он приносил к морю своих ребятишек, чтобы выкупать их. У него
было два мальчика, и в то время старшему было три года, а младшему не
исполнилось и двух лет. Они ползали нагишом по берегу, и время от времени
Сальваторе, стоя на камне, окунал их в воду. Старший переносил это
стоически, но малыш отчаянно ревел. Руки у Сальваторе были огромные, каждая
величиной с окорок, они были жестки и огрубели от постоянной работы; но
когда он купал своих детей, он так осторожно держал их и так заботливо
вытирал, что, честное слово, руки его становились нежными, как цветы.
Посадив голого мальчугана на ладонь, он высоко поднимал его, смеясь тому,
что ребенок такой крошечный, и смех его был подобен смеху ангела. В такие
минуты глаза его были так же чисты, как глаза ребенка.
Я начал рассказ словами: интересно, удастся ли мне это сделать, и
теперь я должен сказать, что именно я пытался сделать. Мне было интересно,
смогу ли я завладеть вашим вниманием на несколько минут, пока я нарисую для
вас портрет человека, простого итальянского рыбака, у которого за душой не
было ничего, кроме редчайшего, самого ценного и прекрасного дара, каким
только может обладать человек. Одному Богу известно, по какой странной
случайности этот дар был ниспослан именно Сальваторе. Лично я знаю одно:
Сальваторе с открытым сердцем нес его людям, но, если бы он это делал не так
неосознанно и скромно, многим наверняка было бы трудно его принять. Если вы
не догадались, что это за дар, я скажу вам: доброта, просто доброта.
На сайте с 18.06.09 Сообщения: 21630 В дневниках: 29813 Откуда: Заельцовский
Добавлено: Вс Авг 19, 2018 14:05
Сегодня я закончила Уэлша. Читается легко, занятно, не больше. Бульварный, развлекательный роман. Более жесткий чем Донцова, конечно, но суть одна. Для любителей клубнички и ток-шоу. Слишком поверхностно, слишком в угоду читателям.
Вот если б закончилось всё фейерическим трешем, то было бы зачетно. И к этому ведь всё и шло... Слетевшая с катушек фитоняшка - это круто. Идея хороша. Вначале я мысленно аплодировала автору, очень актуальная тема и раскрытие на высоте.
Цитата:
Что-то во мне радуется, когда какой-нибудь бандит или толстяк типа этой потной личинки Мардж преждевременно оказывается на патологоанатомическом столе. Не важно от чего – от пуль или бургеров; главное, это дает нужный сигнал тем из нас, кто старается избежать и того и другого на пути в рай.
В начале ярко описана аддикция к ЗОЖ, отвращение и презрение к тем, кто не вписывается в заданные "стандарты"- идеальная тема для современной контркультуры. Но автор зачем то полез в уже сто раз пережеванную и навязшую в зубах тему детских травм и всё стало нудно. Моя душа жаждала треша, а не розовых соплей.
С оценкой даже затрудняюсь. Может отложится и впечатления станут более четкими.
Последний раз редактировалось: Медянка (Вс Авг 19, 2018 14:16), всего редактировалось 1 раз
На сайте с 03.01.17 Сообщения: 5368 В дневниках: 386 Откуда: город Б Карта № 027111
Добавлено: Вс Авг 19, 2018 14:09
Что-то я в раздумьях - бросать или нет. Читается то легко, но вот не нравится мне что я в себя всю эту грязь вливаю
Еще и то, что автор-мужчина пишет от лица женщины не добавляет ощущения искренности.
Зачем я это читаю? лет 7-10 назад такое нравилось читать, сейчас как-то бессмысленно для меня.
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете голосовать в опросах
Поиск
Пользователи
Группы
Конкурсы
Рeгиcтpaция
Профиль
Войти и проверить ЛС
Вход
Ладно, нетерпимость к грязи.
Пришёл в дом к другу, совратил, можно сказать, его дочь и думает, как бы смыться. Сам доктор и сваливает на женщину, что она не подумала о беременности. Человеку уже тридцатник. Кошмар. И это его "фи" на "простоту" невесты...
